Лишь одна Звезда. Том 2 - Роман Суржиков

– Отчего же не закроешь свое дело? – полюбопытствовал Рико.

– Да ты умен, как архиепископ на кафедре! А кто мои долги оплатит? Ты, верно, полагаешь, материалы мне бесплатно достались? Или, по-твоему, я соткал шар из собственной слюны, как паучок свою сеть? Ты глубоко ошибаешься, мой неокрепший мозгом друг! Ткань обошлась в восемь золотых, работа швейной мастерской – девять с половиной, корзина – четыре, поскольку особенная, по моим рисункам деланная. Затем, стало быть, бронзовая топка для производства тепла…

Мастер Гортензий мог еще долго терзать себя перечислением затрат, вот только Рико уже не слушал его и краем уха. Рико заметил персону, целиком поглотившую его интерес.

То был широкий костью мужчина футов пяти с половиной ростом, лет сорока от роду. Причин обратить на него внимание имелось три. Первая: телосложением этот человек никак не походил на нищего. Вторая: на руке мужчины не было обручального браслета. И третья: он рассматривал небесный корабль! Пристально так глядел, будто на диковинку, даже челюсть слегка отвесил, из чего явно следовало: мужчина здесь впервые! Не теряя времени, Рико устремился к нему.

– Приветствую вас в Лаэме – жемчужине королевства Шиммери. Пусть будут ваши дороги щедры, а дни сладки. Позвольте отрекомендовать себя: меня зовут Онорико-Мейсор.

Рико сорвал с головы белую шляпу и сделал такой широкий взмах, что пыль взметнулась с мостовой. Залихватски подкрутил кончик черного уса и прибавил:

– Чем могу послужить славному?

Приезжий будто бы слегка сконфузился: хмыкнул, почесал бороду.

– Да мне особой службы не требуется… Просто любопытствую: что это за чудесная штука парит в воздухе?

У чужака был приятный, густой басок, взлелеянный обильными харчами и неспешной жизнью. Рико более не сомневался: этот человек – успешный северный купец. Именно то, что нужно!

– Позвольте, славный, проводить вас в чайную, ведь невозможно вести серьезную беседу на идовом солнцепеке.

Рико подхватил приезжего под руку, тот уперся:

– Да погодите! Какая серьезная беседа? Я всего лишь спросил, что это за шар…

Как на зло, последние слова услышал Гортензий, только что прервавший поток жалоб:

– Это не шар, славный господин! Это – небесный корабль, созданный с тем, чтобы бороздить заоблачные выси! Не желает ли славный господин совершить…

Рико твердо взял чужака за локоть и, сломив слабое сопротивление, увлек прочь от шара.

– Любезный, куда вы меня ведете?..

– Я спасаю ваше мужское естество! – прошипел Рико. – Шар – проклятие, к нему нельзя приближаться! Все в городе о том знают!

– Проклят?..

– Не просто проклят, славный. Этот шар и есть проклятие! Как соль на пороге, как бесхвостый пес, как одноглазая вдовица. Прикоснешься – мигом утратишь… даже страшно сказать, какая потеря вас настигнет!

– Правда?

– Не будь я Онорико-Мейсор!

Шар, действительно, был чертовски невезуч. Мастер-истопник Гортензий, что промышлял водогревными печками для белокровных дам, изобрел его год назад. Изобретение вышло просто, сушить мозги не пришлось. Гортензий всего лишь заметил, что коли в огонь бросить лист бумаги, то он взлетит прежде, чем вспыхнуть. Стало быть, горячий воздух толкает бумагу ввысь. Гортензий разжег огонь пожарче и надел мешок на печную трубу – мешок вздулся и попер на подъем. Мастер-истопник взвесил тот мешок, сравнил по массе с человеческим телом и прикинул, сколько нужно собрать горячего воздуха, чтобы самому взлететь в небо. Вот и вся придумка. На часок размышлений – не больше.

Беды посыпались позже, когда небесный корабль был готов во плоти, а не в мыслях. Начать с того, что вышел он крайне бестолковым средством передвижения. Морская шхуна везет сотни пудов груза – небесный корабль едва мог поднять двух человек. В карете или бричке путешествуешь мягко, с комфортом, – а в корзине шара приходится стоя стучать зубами от мороза (на высоте, как выяснилось, царит холод). Верхом на коне едешь благородно, гордо, как дворянин, – в корзине сильно не погордишься, ибо страшно. Наконец, даже пешеход имеет свое преимущество: он способен хотя бы двигаться в нужную сторону, а небесный корабль лишен и этого – летит туда, куда ветер подует.

Далее, свою лепту внес епископ. Однажды на проповеди бросил он фразу о том, что шар-де – выдумка для тех, кто хочет скорее попасть на Звезду. И верно, – смекнули горожане, – когда движешься вверх, то прямиком к Звезде и приближаешься! Не ровен час, до самой Звезды долетишь – там тебе и конец, назад не воротишься. Ни разу не слыхано, чтобы кто-то со Звезды вернулся! Епископ – голова, недаром святой отец!

А последний гвоздь в гроб изобретения вколотил славный купец Фидель-Корель. Он изволил прокатиться, но с условием, чтобы не было страшно. Пускай Гортензий пообещает, что страшно не будет, тогда славный купец поднимется в воздух. Истопник, ясно, пообещал: он летал уже раз двадцать и пообвыкся, никакой жути не испытывал. Но Фидель-Корель воспарил впервые, и как увидел под собой крышу звонницы, так и завопил от ужаса. Орал: «Спускай меня, спускааааай!» Но спуск-то у небесного корабля не предусмотрен! Его горячий воздух тянет ввысь, пока не остынет – на землю не вернешься. Битый час купец Фидель-Корель парил над городом, оглашая улицы стенаниями смертельно раненого буйвола. Мужики хохотали, запрокинув головы, собаки лаяли, младенцы ударялись в плач. Ни один заезжий цирк так не развлекал горожан! А неделею позже Фидель-Корель потребовал с Гортензия триста золотых. С какой стати? Вот с какой: жуткий полет лишил купца мужской силы. Серебряное копье, что прежде безотказно служило Фиделю, теперь вело себя словно тонкий хлыстик. Жена купца и все четыре альтессы засвидетельствовали трагизм положения, а епископ не замедлил дать событию богословское толкование. Всякий знает: земля – жизнь, а небо со Звездою – смерть. Стало быть, кто прошел полпути к Звезде, тот сам еще не погиб, но силы давать жизнь уже лишился.

…Все это Рико изложил приезжему, пока они шли к чайному дому Валериона. Он извергал эпитеты и фонтанировал метафорами. Даже встречные прохожие усмехались, поймав обрывок фразы. У Рико имелись весомые причины для стараний, и главною из них был запах. От приезжего исходил крепкий пряный сладковатый аромат денег. Пускай чужак был одет небогато: парусиновые штаны да рубаха с коротким рукавом на моряцкий манер, – но Рико не дал сбить себя с толку. Он чуял запах монеты в том, как уверенно держался приезжий, как порою поправлял ремень, отягощенный кошелем, как улыбался с едва уловимым оттенком превосходства. Чужак до сих пор даже не назвал свое имя, тем самым поставив себя выше Рико. Это было обидно – с одной стороны. Зато с другой стороны – ооо! Рико предпочитал смотреть на ситуацию именно с того, другого бока.

Они вошли в прохладный зал чайной, и служитель недвусмысленно протянул им серебряную чашу. Рико бросил в чашу глорию – такова была плата за вход. Целая глория за пару часов в тени! Чайная Валериона – одна из самых дорогих в округе, однако сегодня не до бережливости. Хочешь поймать золотую рыбку – не жалей снастей! К тому же, в других чайных, что подешевле, Рико давно уже пользовался дурной славой должника.

Он усадил гостя на топчан с горою подушек около бассейна, кликнул служанку, и спустя минуту перед ними возник кувшин холодного чая, стеклянные наперстки и тарелка сладостей. Иноземец опробовал напиток, довольно причмокнул, спросил:

– Если вся опасность шара – в потере мужской силы, то отчего женщины боятся летать?

– Так ведь женщина участвует в процессе деторождения почти что наравне с мужчиной! Если она лишится возможности давать жизнь – что она будет за дама?.. О, страшно и подумать! Разве что старая карга могла бы так рискнуть.

– А сам истопник Гортензий? Ведь он множество раз летал… Неужели и он… эээ…

– Онорико-Мейсор не затем живет на свете, чтобы проверять мужскую силу всяких истопников! – гордо заявил Рико, подводя черту под данной темой.

– О, конечно, – признал чужак.

– Да и стал бы я занимать время славного беседами о таких напастях, как долги и мужское бессилие? О нет, нет и нет! Онорико-Мейсор не таков! Не привык много болтать о том, что его никаким боком не касается!

С видом глубочайшего достоинства Рико подкрутил ус. Иноземец откинулся на подушку и лишь теперь сказал:

– Простите, любезный Онорико-Мейсор, я до сих пор не назвался. Рассказ о небесном корабле до того меня увлек, что все мысли вылетели. Так вот, мое имя – Хорам Полина Роберт. Я – купец.

Еще бы! Рико улыбнулся: мне ли купца не распознать!

– Вы прибыли с севера, верно? Конечно, с севера!

– Не совсем, – ответил купец Хорам. – Я из Земель Короны.